|
Тайные общества и секты Китая играли огромную роль в организации и раз-вертывании народной вооруженной борьбы против гнета и произвола феодаль-ных и милитаристских кругов, чиновников, помещиков и иностранных империа-листов в новое время и новейшее время, до победы народно-демократической революции 1949 г.
История еретических сект в Китае восходит, по-видимому, к секте "Тайпин-дао" ("Учение о пути великого равенства"), созданной даосским праповедником Чжан Цзяо во II в.н.э. и возглавлявшей тогда же мощное народное восстание "Желтых повязок". Среди этих сект наиболее известной была секта "Байлянь-цзяо",("Секта Белого лотоса"), которая возникла еще в XI в. на острове буддий-ской религиозной организации "Ляньшэ"("Общество лотоса"), созданной в 402 г. монахом Хуй Юанем. "Байляньцзяо" сыграла огромную роль в организации воо-руженной борьбы народных масс против монгольских поработителей Китая в XIV в.
В 1799-1804 гг. она возглавила мощное антиманьчжурское и антифеодаль-ное восстание крестьян в ряде провинций страны. В период новой истории, в по-следней четверти XVII в., наряду с "Байляньцзяо", распространявшей свое влия-ние главным образом в районах к северу от р.Янцзы, в южных провинциях появ-ляются первые тайные общества с гораздо менее выраженной религиозной окра-ской, действующей под лозунгом "Свергнем (маньчжурскую) династию Цин, восстановим (китайскую) династию Мин".
Для XVIII в. и первой половины XIX в. они чаще всего известны в литера-туре под общим названием "Тяньдихуй" ("Общество неба и земли"), "Саньхэхуй" ("Триада"), " Cаньдяньхуй" ("Общество трех точек"), "Хунмынхуй"("Союз брат-ства Хунов").
Наибольший количественный рост и рассвет деятельности тайных обществ относится к середине XIX - первому десятилетию XX в., что связанно, по-видимому, с огромным ростом численности людей, потерявших средства к суще-ствованию в результате тех изменений, которыми сопровождалось вторжение иностранного капитала в страну и превращение её в полуколонию капиталисти-ческих держав.
По мере распространения деятельности тайных обществ на районы, распо-ложенные к северу от Янцзы, и деятельности еретических сект на южные про-винции постепенно стирались различия между ними. Ряд тайных обществ, осо-бенно в южных и приморских районах и в бассейне р.Янзцы, приобрёл характер бандитских организаций, тогда как огромное большинство их продолжало сохра-нять характер примитивных политических организаций, по-прежнему действо-вавших под лозунгом "Свергнем Цин, восстановим Мин". На рубеже XIX и XX вв. они действовали и под антииностранными, антихристианскими лозунгами. На эти в основном крестьянские организации пытались опереться китайские буржу-азные революционеры в конце XIX и в начале XX в. После свержения маньчжур-ской династии Цин в ходе буржуазной революции 1911-1913 гг. многие тайные союзы традиционного типа прекратили свое существование, поскольку их основ-ная цель была достигнута, другие превратились в организации крестьянской са-мообороны, третьи - в гангстерские организации и т.д. Ряд тайных союзов, осо-бенно в районах, расположенных к северу от Янцзы, продолжал активно дейст-вовать в период буржуазно-демократической революции 1924-1927 гг. и позднее. В годы господства гоминдановской реакции в стране гангстерские тайные союзы в Шанхае и некоторых других городах использовались гоминьдановцами для расправы с революционными элементами. Ко времени победы народно-демократической революции сохранившиеся секты и общества стали, по сущест-ву, подрывными организациями в руках всевозможных реакционных элементов, руководивших ими. Поэтому вскоре же после создания КНР были приняты меры к ликвидации тайных обществ и сект.
В данной работе рассматривается история тайных обществ в Китае второй половины X - конца XIV в.
Западная историография, в которой проблемы Китая занимают ныне исклю-чительно большое место, всячески стремиться опровергнуть объективный факт поступательного характера движения китайского средневекового общества, трак-тует его имманентно стабильным, в этом смысле традиционным, пытается во чтобы то не стало отрицать наличие в его недрах потенции прогрессивного раз-вития, игнорируя место и значение классовой борьбы как одного из исторически закономерных внутренних источников в одной из движущих сил этого развития.
Отечественная наука видит в классовой борьбе одну из основных черт фео-дальной эпохи, один из важнейших факторов прогресса средневекового общества в Китае, как и во всех иных странах мира. Без изучения этого фактора ( в ком-плексе с другими) невозможно объяснить динамику феодального строя, его внут-ренних стадий и переходов.
В наши дни научно-теоретическая общественно-политическая актуальность проблематики средневековых народных движений возросло в связи с тем, что в китайской медиевистике как и в других отраслях исторической и иных общест-венных наук КНР, с конца 50-х годов возобновляли официально санкциониро-ванные концепции, в корне расходящиеся с марксистко-ленинской трактовкой кардинальных вопросов теории и истории феодализма.
Словом, ряд проблем истории антифеодальных восстаний даже времен, от-деленных от нас столетиями, приобрел сейчас особое значение. Это такие, на-пример, проблемы общего, концептуального и конкретного, но принципиального характера, как роль крестьянства и его классовой борьбы в развитии общества, разнообразие путей, форм и средств народного противодействия феодальному гнету: общее и особенное в истории повстанческих движений в Китае и других странах в эпоху средневековья; роль, которую играли в общем процессе массовой борьбы некитайские народности; общественно- политическое сознание средневе-кового крестьянства, в частности, место и значение наивно-монархических пред-ставлений; понятие "крестьянская война" и т.д.
Историография проблемы религиозного сектантства возникает с конца XVIII - конца XIX в. в ней можно выделить три основных направления.
Обращает на себя внимание следующий парадокс: представители первых двух направлений формально рассматривали тему сектантства под разными уг-лами зрения, на протяжении двухсот лет повторяли интерпретацию официальных правительственных документов. Последние же рассматривали последователей народных сект как политических смутьянов, бунтовщиков, которые использовали некие идеи распространения беспорядков и мятежей. Этим объясняется и тот факт, что ученые останавливались в своих изысканиях, доведя, например, изуче-ние судеб манихейства, буддийского учения "Чистой Земли" Амитабы или культа Майтрейи в Китае до такого момента их "вырождения", как приобщение к дви-жениям низов, т.е., говоря иначе, до "использования" авторитета той или иной религиозной традиции в политических целях. Фактом "использования", таким образом "перекрывал" и пути дальнейшего изучения народного сектантства со стороны академического религиоведения.
Практически аналогичным был подход и представителей иного направления, рассматривавшего названную проблему с точки зрения оценки места сектантских движений в политической истории Китая. Исследователи, принадлежащие к са-мым разным эпохам и научным школам, в конечном счете оперировали одной и той же схемой, согласно которой "главари" восстаний поднимали простой народ, крестьянство, "используя" религиозные идеи и верования, игравшие соответст-венно роль "оболочки".
В итоге оба направления рассматривали тончайший и сложнейший механизм взаимоотношений, взаимопроникновении и слияния глубинных свойств челове-ческой психики, духовных ценностей и исканий с внешними, социально значи-мыми акциями достаточно прямолинейно и ограниченно, что делало их далекими от исторически адекватного научного анализа. Только к 70-м годам нашего века стала оформляться принципиально новая трактовка китайских сект, как народных религиозных движений.
Именно так может быть сформирован общий итог попыток создания более точной и емкой типологии китайских народных объединений в работах синоло-гов, занимавшихся проблемами сектантских религий и истории крестьянских движений (в России - В.И.Илюшечкин, Б.М.Новиков, Е.Б.Поршнева, Н.К.Чеканов; за рубежом - Дж.Дардесс, С.Накин, Д.Овермейер, М.Топли, Ж.Шено, Р.Чу Юньдэ). Определение "народные религиозные движения" доста-точно полно отражает природу изучаемого феномена, учитывая как его место в социально-политической истории, так и особую роль в развитии духовной тради-ции народных движений, происхождения и существа характеризующих их идей, а также провозглашаемых ими целей.
Иными словами, исследователи, составляющие это новое, четвертое направ-ление в истории изучения проблемы сект, предлагают рассматривать прежде все-го как структуру в китайской религиозной истории, что и определяет их основ-ную социальную функцию. Но одновременно феномен сектантства в силу при-сущего ему особо тесного слияния простонародно- ориентированной, массовой религии с конкретной исторической ситуацией проявлял свой общественный ха-рактер, также и в акциях прямой, насильственной, социально-политической на-правленности.
Прежде, чем перейти к более детальному и последовательному анализу сущ-ности и процесса формирования названных историографических направлений, необходимо остановиться на вопросе терминологических дефиниций. Слово "секта" ("secta") латинского происхождения и имеет несколько значений, в том числе "школа", "учение", "политическое течение" или "группировка". Но в дан-ном случае нас интересует наиболее распространенное и основное иго значение - как названия "различных религиозных групп, общин и объединений, отделив-шихся от господствующих направлений в буддизме, исламе, христианстве и дру-гих религиях и находящихся в оппозиции к ним."1
Синкретизм китайских народных сект определил их "определенность" как от конфуцианства (которое, не являясь религией в общепринятом смысле, тем не менее успешно выполняло функции таковой в качестве государственно-санкционированной, "единственно правильной" идеологии), так и от институ-
ционализованного буддизма и даогизма. По религиозного учения сект может быть названо "ересью", "еретической религией", а лица, исповедующие его, - "сектантами" или "еретиками". Понятие еретичности, не каноничности каких-либо учений, отличных от конфуцианской доктрины, принятой в качестве госу-дарственной ортодоксии при династии Хань (около 136 г. до н.э.), восходит к са-мому Конфуцию, высказавшему известную сентенцию: "Изучение еретических учений поистине вредно ".1
|
|
1. "Сун ши", - Хрестоматия по истории средних веков, т.II, М., 1963.
2. "Продолжение "Всепроницающего зерцала", - Хрестоматия по истории сред-них веков, т.II, М., 1963.
3. "Воззвание Фан Ла", - Смолин Г.Я. "Воззвание Фан Ла", - Общество и госу-дарство в Китае, вып. I, 1970.
4. История стран Азии и Африки в средние века, М., 1968.
5. История стран зарубежной Азии в средние века, М., 1970.
6. Ите Р.Ф., Смолин Г.Я., Очерки истории Китая с древнейших времен до сере-дины XVII века, Л., 1961.
7. Китай, - Большая Советская Энциклопедия, 2-е изд., т.21.
8. Китай, - Советская Историческая Энциклопедия, т.7.
9. Лапина З.Г., К вопросу о традициях в экономических учениях китайского средневековья, - Народы Азии и Африки, 1969, №4.
10. Березный Л.А. Критика методологии американской буржуазной историогра-фии Китая (Проблемы общественного развития в 19 - первой половине 20 ве-ка), Л.,1968.
11. Бокщанин А.А. Об усилении деспотической власти в Китае в конце XIV века, - Народы Азии и Африки, 1969, I.
12. Смолин Г.Я. Религиозные и общественно-политические взгляды и деятель-ность Чжун Сяна., - История и филология Китая, ЛГУ, 1959.
13. Стужина Э.П., Китайский феодальный город в XII - XIII веках, М., 1964.
14. Стужина Э.П., Проблемы экономической и социальной структуры города и ремесленного производства Китая XI-XIII вв. в современной историографии, - Историография стран Востока, М., 1969.
15. У Хань, Жизнеописание Чжу Юаньчжана, М., 1980.
16. Боровкова Л.А., "Байляньцзяо" в XVI в., - Тайные общества в старом Китае, М., 1970.
17. Боровкова Л.А., Восстание "красных войск" в Китае, М., 1971.
18. Боровкова Л.А. Об исторической роли конфуцианства, - Общество и государ-ство в Китае, 1971, вып. I.
19. Гутнова Е.В. Некоторые проблемы идеологии крестьянства эпохи средневеко-вья, - Вопросы истории, 1966, 4.
20. Делюсин Л.П., К вопросу об изучении особенностей развития феодализма в Китае, - Народы Азии и Африки, 1967, 4.
21. Лапина З.Г., Политическая борьба в средневековом Китае (40 - 70-е годы XI в.), М., 1970.
22. Поршнева Е.Б. Верования "Байляньцзяо" как идеология восставшего кресть-янства, - Тайные общества в старом Китае, М., 1970.
23. Поршнева Е. Б. Некоторые особенности настроений и мотивов общественного поведения восставших крестьян в средневековом Китае, 1973, вып. II.
24. Поршнева Е.Б. Учение "Белого лотоса" - идеология народного восстания 1796-1804 гг. в Китае, М., 1972.
25. Симоновская Л.В. и др. Очерки истории Китая, М., 1956.
26. Смолин Г.Я. Антифеодальные народные восстания в Китае конца X-XIII веков в советской и китайской историографии, - Историография стран Азии и Афри-ки, вып. I, 1965.
27. Смолин Г.Я. Антифеодальные восстания в Китае, М., 1974.
28. Смолин Г.Я. Восстание тайного общества "Милецзяо" под руководством Ван Цзэ (1047 - 1048 гг.), - Филология и история стран Азии и Африки, Л., 1965.
29. Смолин Г.Я. Крестьянское восстание в провинциях Хунань и Хубэй в 1130-1135 гг., М., 1961.
30. Смолин Г.Я. Учение "Минцзяо" как идеологический источник крестьянских антифеодальных восстаний в Китае XII-XIII веков, - Филология и история стран Азии и Африки. Л., 1966.
|
На уровень вверх
КУПИТЬ 
Получить демо-версию работы бесплатно